Ключевой проблемой остается идеологическая интеграция ведущих субъектов патриотизма – коммунистов, православных и националистов – в рамках единого исторического проекта. Концепция нового социализма открывает такую возможность. Именно новый социалистический проект, в самом процессе его становления, способен стать местом согласования общих интересов – духовных, национальных и социальных.
Для русского восприятия христианства очень существенно трезвое чувство «нераздельности», но и «неслиянности» мира божественного и человеческого. Это определило, прежде всего, отношение церковного сознания к государственной власти. Поспешное усвоение священного смысла царской власти, вся эта удивительная «поэма» о «Москве – третьем Риме» – все это росло из страстной жажды приблизиться к воплощению Царствия Божия на земле.
Идеология коммунизма имеет собственное религиозное значение и место в координатах христианской истории. Причем речь идет не о поверхностном сходстве по типу «Христос первый коммунист!», а о той роли, которую коммунистическая идея стала играть на фоне ослабления традиционного авторитета Церкви. В условиях асоциальной экспансии капитализма коммунистическая идея взяла на себя функцию практической реформации общества в сторону христианского социального идеала, решившись на то, что по многим причинам не могла осуществить сама христианская Церковь. Социальный потенциал христианства обрел здесь новую форму актуализации, живая энергия веры перетекла в практическое русло коммунистической идеологии.
Но что делать тем православным мирянам, что не желают одевать себе на «шею» «электронный ошейник» «глобализации по-американски»? Как им существовать? Как не отпасть от Бога во времена надвигающегося от геополитического землетрясения «цунами»? Можно ли считать православный социализм в форме Единой Православной Трудовой Общины альтернативой «глобализации по-американски» и электронному рабству? Или искать спасение от разрушительной геополитической волны в так называемом «народном капитализме»? Совершенно очевидно, что эти вопросы требуют срочного и глубокого обсуждения на Совете всех заинтересованных в рассмотрении этого вопроса мирян Русской Православной Церкви.
Что касается теоретических вопросов взаимодействия Церкви и государства, то тут, как мне думается, вопрос ясен. Не отделение Церкви от государства, а наоборот, симфония, тесный союз Церкви и государства – вот наш идеал, к которому мы должны стремиться. Но вся проблема в том, что симфония возможна далеко не со всякой властью. И в этой связи перед нами стоит главный вопрос сегодняшнего дня: «можно ли строить симфонию с нынешней властью?». Я попытаюсь ответь на него с помощью аналогии.
Статья Геннадия Михайловича Шиманова «О частной собственности. Отклик на статью Н.В. Сомина», написанная в качестве ответа на мою статью «Русская идея обязывает», весьма поучительна. Ее автор – мой хороший знакомый и очень уважаемый мною человек – за преданность мыслетворческой деятельности, за несгибаемую православную позицию и просто за житейское и гражданское мужество. Шиманов – один из самых вдумчивых мыслителей современной России. И все же «Платон мне друг, но истина дороже». И я должен предупредить читателя, что поучительность его статьи – в ее, на мой взгляд, недостаточно продуманной концепции, и мой долг всю эту «поучительность» раскрыть.
Не будет большим откровением сказать, что «источник» нынешнего социального зла в либерально-рыночной экономике. Сребролюбие, оно же стремление к прибыли, оно же поклонение мамоне, и оно же – двигатель современной российской экономики стало сегодня определяющим мотивом деятельности подавляющего большинства российских граждан. И это не их личный выбор – таков алгоритм существования социально-экономической системы навязанной обществу реформаторами. Неизбежность участия во всеобщих «тараканьих бегах» за прибылью и достатком подвергает человеческую личность мощнейшему воздействию разного рода искушений и соблазнов, преодолеть которые большинство оказываются не способны. В результате общество в целом неудержимо деградирует в духовно-нравственном отношении. И даже православное «окормление» здесь мало что меняет. Выбор жесток и неумолим: или принимай всеобщие «рыночные» условия достижения успеха, или, сохраняя духовность, сходи с социальной дистанции на обочину маргинальности.
Пора наконец признать, что для предметного построения современной православной историософии недостает одного исторического звена – и это звено советский социализм! Только тогда все встанет на свои места и можно будет думать о реальной стратегии возрождения. Именно прямолинейный и поверхностный антисоветизм, владевший православным сознанием все постперестроечные годы, делает нас исторически слепыми. Не случайно именно антисоветизм был и остается главным принципом информационно-идеологической политики нынешнего режима. Нас явно держат на игле антисоветизма, чтобы мы никогда не смогли воссоединиться со своей реальной историей!
Каковы возможные формы нового взаимодействия церкви и общества? Проблема в том, что «классические» схемы церковно-государственных отношений существовавшие в истории (византийская «симфония», статус «государственной религии» для православия) сегодня нам очевидно не подходят. Слишком далеки политические реалии современной России, прошедшей катаклизмы нескольких революций, опыт социализма и демократии, от традиционной системы православного мироустройства. Все старое рухнуло в XX веке и нужны новые решения.
Должна ли Церковь стремиться к преображению общества? Казалось бы, вопрос риторический. Естественно, должна. Наш вероучительный документ «Основы социальной концепции РПЦ» недвусмысленно об этом говорит: «Ее (Церкви – Н.С.) целью является не только спасение людей в этом мире, но также спасение и восстановление самого мира» . И все же об этом, вроде бы, решенном вопросе приходится говорить вновь и вновь. Ибо для многих членов нашей Церкви этот вопрос тоже как бы риторический, но ответ на него подразумевается диаметрально противоположный: «Естественно, нет», «Боже упаси».
Православие и коммунизм не являются антагонистическими формами русской идеологии как это усиленно пытаются представить либеральные СМИ, некоторые «упертые» коммунисты и часть не желающих ответственно мыслить батюшек. Пора начинать мыслить глубже, оптимистичней, творчески – как того требует неординарный кризис русской цивилизации. Именно на нашем этапе истории новое понимание отношений коммунизма и православия возможно и необходимо.
Возникает законный вопрос: а есть ли на политическом небосклоне России силы, могущие поддержать стремление части православных христиан к христианскому социализму? Сегодня лишь две партии реально влияют на политический процесс: «Единая Россия» и КПРФ. «Единая Россия» никогда не высказывала своего положительного отношения не только к христианскому социализму, но и к социализму вообще. КПРФ постоянно заявляет о том, что ее цель – построение социалистического общества, но о его христианском наполнении она не говорит ни слова, хотя среди ее членов немало православных верующих, в большинстве своем приверженных идее христианского социализма.
Придет время и будет явлена книга преступлений капитализма, втянувшего мир в бешеную пляску вокруг золотого тельца. Тогда же станет совершенно очевидным то, что тоталитаризм государства маммоны не идет ни в какое сравнение с «диктатурой пролетариата» по бесчеловечности и антихристианской направленности. Другое дело, что, как показала новейшая история России, так называемый «классовый подход» является всего лишь нечетким отражением «онтологического подхода»: рабоче-крестьянское социалистическое общество России после пятилетки безбожия Никиты Хрущева породило из своих недр миллионы служителей маммоны. Причем маммонопоклонников среди рабочих и крестьян оказалось во много раз больше тех, что смогли занять нишу капиталистов после буржуазной реставрации. Оказалось, что нет никакой «классовой солидарности», «классовой морали», а есть выбор онтологический: жизнь это служение либо Богу либо маммоне.
Кожевникова: Настаивать, чтобы Церковь признала чуть ли ни новым догматом, что только социалистический строй соответствует христианскому мировоззрению, и тем более требовать от нее прямого вмешательства в сферу социально-экономических отношений — неверно. Сомин: То, что я хочу донести, очень просто. Если более высокий социальный строй увеличивает количество спасающихся, то Церковь должна вплотную заниматься устроением общества. И этому совершенно не противоречат слова Христа об узком пути.
ПП: Но все же мы не договорили. Самые уничтожающие аргументы против христианского социализма я приберег напоследок. ХС : Ну что ж, вот пустая скамейка. Автобус отправится через полчаса и мы вполне успеем обсудить ваши убийственные доводы…
Благочестивая паломница на переднем сидении: (БП) : Господи, да замолчите вы или нет? Ну никакого благочестия. Все уши прожужжали. А тут еще и антихриста этого католического, так его бишь, – Афинского помянули. Все сидят и молятся, а эти — ду-ду-ду, ду-ду-ду! Хоть бы акафист прочитали. А то все долдонят – собственность частная, общественная, такая, сякая… Ну какое дело до всего этого православному христианину! Сказано: «Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века». Собственность – все это земное. О жизни вечной, Царстве Небесном думать надо! Тогда и собственность приложится вам! ХС : Вы уж простите, матушка! Но имущественный вопрос и для православных далеко не безразличен… БП : Да как Вы не понимаете! Все от Бога. Бог захочет – даст собственность, захочет – отнимет…
2015г. Дизайн сайта БА "Propelller" // Публикуемые материалы могут не совпадать с позицией Редакции сайта
